Виктория

Давным-давно, а может быть и в наши дни, существовала одна малоизвестная страна. Она была не такой близкой, чтобы каждый мог увидеть ее своими глазами, но и не такой далекой, чтобы каждый не слышал о ней хотя бы раз в жизни. Люди этого народа внешне ничем не отличались от остальных людей. Среди них рождались как выдающиеся ученые, воители и творцы, так и преступники, лентяи и сумасшедшие. Но большинство населения составляли, конечно, обычные люди.

Однажды к власти в этой стране пришли близнецы – брат Ун и сестра Мей. В народе говорили, что их отец, узнав, что не может иметь собственных детей, отправился на край мира и вознес мольбу всем богам этого мира, чтобы они ниспослали ему детей. Но когда боги не ответили ему, он в ярости рассек небо пополам своей секирой. И тогда из одной половины неба к нему опустилась Мей, а из другой – Ун. Счастливый отец забрал детей к себе и вырастил, как своих собственных. Правда это или нет, мог сказать только сам правитель-отец, но важнее то, что он действительно появился однажды в своем дворце, держа двух малышей, завернутых в плащ, и никому никогда не говорил, откуда эти дети.

Ун и Мей выросли своевольными и непредсказуемыми. Ни один человек не мог предугадать, что в следующий миг придет им в голову. Народ судачил, что близнецы обладают магической силой, и что это богиня Хаоса подшутила над отцом-правителем и послала ему своих собственных детей. А народ ведь не станет так просто говорить?

Придя к власти, Ун и Мей полюбили устраивать своему народу всякие немыслимые испытания. Они могли заставить работать на рудниках самых выдающихся ученых страны, могли выпустить из тюрьмы всех преступников и назначить их на неделю мэрами городов, и если те справлялись с работой лучше настоящего мэра, то его отправляли отбывать срок вместо преступника. Даже и описать невозможно, какие только невероятные и изощренные трудности не сыпались на головы народа этой страны по прихоти ее правителей-близнецов.

Однажды Ун и Мей объявили, что в стране грядут голодные годы, а население страны слишком велико. И чтобы выжить в таких условиях, стране необходимо избавиться от лишних людей, и оставить только самых выдающихся, тех, которые смогут принести пользу стране. Для того, чтобы выбрать таких людей из числа прочих, неумолимые правители отправляли группу людей на немыслимое испытание – поход через верблюжье ухо. Верблюжьим ухом в той стране называли смертоносное ущелье, которое закручивалось подобно ушной раковине. В начале этого ущелья мог проехать строем конный отряд, а в конце с трудом протискивался единственный человек. Ущелье находилось в безводной пустыне, где обитали смертельно опасные насекомые и дули удушающие ветра.

Людей приводили к началу ущелья, связывали и ставили перед выбором: или убьют их всех кроме одного, прямо сейчас или они все вместе отправятся в ущелье. Но каков бы ни был их выбор, им говорили, что выжить все равно может только один – выйти из ущелья может только один, и то далеко не каждый. Были люди, которые отказывались идти в ущелье, тогда им предлагали выбрать того одного из них, который останется в живых, но еще ни разу не было случая, чтобы люди смогли договориться. Таким образом, из ущелья живым не вернулся ни один человек.

Шёл седьмой месяц четвертого года правления Уна и Мей, пришло время выбирать новую группу людей для похода через верблюжье ухо. Как близнецы выбирали людей для этого испытания, никто не знал. Люди просто исчезали из своих домов или прямо с улицы и оказывались перед входом в ущелье. Последними, кто видел этих людей, была стража, которая день и ночь следила за тем, чтобы люди не пытались вернуться из ущелья через вход под покровом темноты.

В этот раз выбор пал на группу совершенно разных людей, которые вряд ли пересеклись бы когда-либо друг с другом в обычной жизни.

Первым членом группы была женщина по имени Цуёса. Она была коренаста, темноволоса, ее плоское лицо, казалось, не выражало никаких чувств. По такому лицу трудно определить, сколько лет человеку. Можно было дать как тридцать, так и пятьдесят. Казалось, что на жизнь женщина зарабатывала тяжелым физическим трудом.

Вторым член группы был Ноо. Это был высокий лысеющий мужчина, с худым туловищем и несоразмерно длинными руками и ногами. Он работал преподавателем в главном университете столицы. Люди, знакомые с ним, говорили, что у него острый ум, но вряд ли у этого человека были близкие друзья, так как он постоянно обращался к окружающим с колкими замечаниями и никогда, ни к кому не проявлял участия.

В руках Ноо сжимал цепь, на другом конце которой находилась небольшая, отчаянно трусившая собака. Цепь была несоразмерно велика для этого некрупного животного. По-видимому, всю свою жизнь пес просидел на этой самой цепи, сторожа самого себя, так как вряд ли эта собака могла испугать какого-нибудь вора. Ноо звал собаку Роккан.

Четвертым членом группы была очень пожилая женщины. Она с трудом не то что ходила, но даже и просто стояла. Лицо ее испещряли глубокие морщины, седые волосы выбились из-под платка, руки дрожали то ли от старческой немощи, то ли от страха. Тем более удивительными казались ее глаза – глубокие, теплого коричневого цвета. Вся она казалась выцветшей фотографией, на которой по какой-то прихоти природы остались живыми лишь глаза. Имя этой женщины было Фукуро.

Рядом с Фукуро стоял и плакал ребенок лет семи. Он беспомощно оглядывался и звал родителей. Это был мальчик по имени Кодомо. Он не понимал, как он здесь оказался и что происходит. Видимо, самым безопасным человеком из всей группы ему показалась Фукуро, и теперь он стоял, схватившись за ее юбку и тихо плача.

Последним членом группы была девушка лет восемнадцати. Она понимала, что происходит, но была так напугана, что не могла произнести ни единого слова. Девушку звали Тайра, про таких, как она, говорили «серая мышь». Ее трудно было заметить в толпе людей, а сама она старалась не обращать на себя внимание.

Внезапно подул ветер, закрутил смерчем песок, а когда все стихло, перед людьми предстали Ун и Мей. Они действительно были похожи на детей богов – со стройными гибкими телами, черными блестящими волосами и яркими глазами, в которые невозможно было долго смотреть. Они распорядились выдать людям еды и воды и отправить их наконец в ущелье. Стража принесла фляги с водой и свертки с едой. Тут люди заметили, что ни еды, ни воды не достаточно для их группы, и стали просить выдать им еще. Ноо сыпал фактами, Цуёса громко бранилась, Кодомо ревел в голос, Фукуро умоляла пощадить хотя бы ребенка, Роккан скулил. Только Тайра испуганно молчала. Весь этот шум вывел из себя правителей-близнецов. Переглянувшись, они странно улыбнулись, ветер взметнул вверх длинные волосы Мей, Ун поднял вверх руку, и в следующий момент все люди оказались связаны нитью, проходившей прямо через их сердца. Эта была та самая нить, которой связывали всех, кто отправлялся в ущелье. Ее невозможно было разорвать или снять, она лишь позволяла людям отойти друг от друга на некоторое расстояние. Но это было не самое страшное, что произошло с людьми. Жестокой волею близнецов Цуёса ослепла, Кодомо онемел, Ноо потерял слух, Фукуро казалась еще более немощной, чем раньше, а пес Роккан словно потерял всякий интерес к происходящему, он понуро сел и уставился в землю.

Радостно расхохотавшись, близнецы исчезли в вихрящемся маленькими песочными смерчами воздухе, а стража погнала людей прямо ко входу в ущелье.


Часть 2.

В ущелье выл ветер. Горячий воздух нес миллионы песчинок, которые безжалостно резали глаза и кожу. Люди в отчаянии сгрудились около большого камня, чтобы хоть как-то защититься от всепроникающего ветра и песка.

Тайра огляделась вокруг и обессилено закрыла глаза: ситуация выглядела безнадежной. Фукуро лежала у подножия камня, похожая на груду тряпья – прощальное проклятье близнецов высосало из ее старого теля последние силы. Ноо говорил – почти кричал, лишившись слуха, он не мог регулировать голос. Он призывал вернуться ко входу к ущелью и уговорить стражу выпустить их. Его голос то появлялся, то пропадал, заглушаемый порывами ветра. Никто его не слушал. Цуёса сидела с закрытыми глазами, привалившись к камню. Возможно, лишившись зрения, она оказалась в самом тяжелом положении.

Оставаться на ночь в таком месте было нельзя. В ущелье обитали плотоядные скорпионы, которые выходили на охоту после захода солнца. У людей оставалось около полутора часов времени, чтобы найти более надёжное укрытие от ветра и хищников. Нужно было идти, но как? Кто-то не мог даже встать на ноги, другие сосредоточились на своих несчастьях и не видели ничего вокруг. Тайра поняла, что ей придется уговорить остальных пойти искать укрытие.

– Послушайте, нам нужно идти, – сказала она. – Нам нужно пережить эту ночь, а завтра мы сможем подумать, что делать дальше.
– И как, по-твоему, я должна идти? – раздраженно ответила ей Цуёса. – Меня ослепили, если ты не заметила!
– Я знаю, конечно же, я знаю! Мы поможем тебе выбирать направление – сказала Тайра.
– Кажется, мне это уже не под силу, – проскрипела Фукуро. – Оставьте меня здесь, я буду вам только обузой. Но прошу вас, возьмите с собой ребенка, он совсем оцепенел от ужаса.
– Как же нам быть... – растерянно спросила Тайра. Мы связаны нитью, и не можем разделиться, поэтому идти должны все.
– Давайте останемся здесь и сдохнем поскорее, – едко усмехнулась Цуёса. – У нас и в нормальном состоянии не было шансов, а теперь уж тем более.
– Я думаю, шанс есть всегда! Нужно только постараться увидеть его! – горячо воскликнула Тайра. – Сейчас это для нас невозможно, но, может быть, утром мы сможем. Послушай, ты могла бы понести эту пожилую женщину, – обратилась она к Цуёсе. – А она могла бы говорить тебе, куда идти. Я поведу мальчика, а остальные могут двигаться сами.
– Почему я должна тащить эту старуху? – вспылила Цуёса.
– Но ведь кроме тебя никому это не под силу. А она послужит тебе глазами, – убеждала ее Тайра.
– Но только сегодня, только до тех пор, пока мы не найдем укрытие, или нас не сожрут местные твари.

Тайра помогла Фукуро взобраться на спину к Цуёсе, взяла за руку Кодомо, и показала знаками Ноо, что они собираются идти.

– А-а, ну конечно! Давайте уйдем от входа как можно дальше, чтобы уж наверняка сгинуть в этом проклятом ущелье! – недовольно кричал Ноо. Но поскольку они все были связаны одной нитью, выбора у него не было. Он дернул цепь, поднимая на ноги своего пса и потащился вслед за остальными.

Идти было трудно, песок резал глаза, света становилось все меньше, и когда кто-то сбивался с шага, нить натягивалась, причиняя острую боль всем, кто был связан ею. Ущелье заметно сузилось, и вдоль главного прохода стали появляться боковые ответвления. Некоторые были совсем узкими, другие по ширине не уступали центральному проходу. Подойдя к одному из них, люди почувствовали отвратительное зловоние: в нем явно обитала какая-то тварь. Группа в страхе постаралась как можно быстрее убраться оттуда подальше.

Они шли уже примерно два часа. Солнце окончательно зашло, но на небо уже всходила яркая луна, так что света было достаточно, для того, чтобы выбирать дорогу.

Внезапно Роккан остановился и замер, нить в очередной раз натянулась, вызвав острую резь в груди у остальных. Затем нервно завертелся волчком вокруг своей оси, сильно принюхиваясь. Ветер то взвывал волком, то стихал. Тайра прислушалась. В один из моментов затишья она вдруг услышала. Очень отчетливый и леденящий душу звук: "Щелк". Где-то далеко сзади и справа. Это могло означать только одно...